Аргумент к тишине

Аргумент к тишине — приём демагогии, заключающийся в том, чтобы представить временное отсутствие ответа на некий вопрос или аргумент как принципиальную неспособность ответить и/или как доказательство силы и истинности данного аргумента.

Возможные механизмы

С точки зрения строгого подхода к аргументу

Прямой связи, разумеется, нет: истинность суждения — это не готовность некоего выбранного человека или выбранной группы людей в произвольно выбранный срок убедительно его доказать. Кроме того, такие споры на публику или на скорый ответ — это, скорее, шоу, чем спор для выяснения истины.

«В идеале» приём строился бы на двух подтверждениях консеквента и сверхобобщении:

1. «если бы противнику нечего было возразить, он бы промолчал; противник молчит, значит, ему нечего возразить» [1-е П.К.];
2. «я спросил представителя концепции Y, так что я спросил у сторонников Y» [С.];
3. «если тезис не доказан, а аргумент X силён, то его сторонникам будет нечего возразить против аргумента X; им нечего возразить — так что это тезис не доказан, а аргумент сильный» [2-е П.К.];
4. «тезис не доказан, против него выдвинут сильный аргумент — значит, он опровергнут».

Конечно, здесь упускается целый ряд альтернативных объяснений. Противник мог не ответить, потому что:

1. мог быть не вполне компетентным в вопросе,
2. мог быть конкретно в этот момент не достаточно сообразительным (но в принципе возражения имеются),
3. мог посчитать выше своего достоинства отвечать на то, что считает глупостью,
4. мог не желать ввязываться в споры, считая их потенциально долгими и неплодотворными, а также тратящими много для такой цели личного времени и сил (может быть, потому что знает о возможном применении уловок и возможном троллинге),
5. мог почувствовать усталость от того, что надо снова пытаться что-то объяснить (то есть надоело уже).

Отсюда же вытекает некорректность и сверхобобщений: может быть, нужно было бы ещё раз спросить в другое время, когда ему было бы наиболее удобно это сделать? может быть, нужно спросить другого человека, достоверно лучше или хотя бы на том же уровне знающего предмет? Все эти детали опускаются за счёт мышления желаемым (желаемое в данном случае — утверждение своего мнения, победа в споре).

В этом плане аргумент похож на аргумент к незнанию, когда апеллируют к отсутствию на сегодняшний день доказательства или объяснения чего-то, из чего делается вывод, что это что-то ложно.

Практика и убедительность

Но, возможно, на практике в основном работают иные цепочки, эффект которых заключается в простой убедительности, построенной на том, что есть более и менее «авторитетные» люди, к которым надо или не надо прислушиваться и которые несколько идеализируются. Например, цепочки вроде этой: «Если бы этот человек был серьёзным и авторитетным, то он бы был способен быстро и хорошо возразить; он не способен сейчас возразить, так что он несерьёзный и неавторитетный, поэтому его слова не имеют значения» (ad hominem). Эмоциональная значимость этого аргумента (см. пример ниже) подтверждает эту версию: смех может «сигнализировать» о том, что статус человека, над которым смеются, был «задавлен». С другой стороны, здесь может быть и обратная логика: «Если бы этот человек был прав, он смог бы заткнуть своих противников; противники заткнулись, значит человек прав». Или по крайней мере не прав, а убедителен, что на практике (и в рамках этой версии) легко может казаться одним и тем же. Эти цепочки не обязательно взаимоисключающие: они могут быть двумя сторонами одного процесса социального познания или работать одновременно. Также возможно, что для разных людей работают разные варианты этого аргумента: для кого-то строгий, для кого-то нестрогий.

Классификация и примеры

«Тишина» может быть действительной и воображаемой, а также непроверяемой (когда мы не знаем и уже не можем узнать, являлась ли она действительной или воображаемой). Рассмотрим все три варианта.

Действительная тишина

В первом случае демагог пользуется тем, что человеку нужно время, чтобы корректно сформулировать мысль, и пока ответ не высказан, демагог легко может этим воспользоваться. Так делал, например, Михаил Задорнов в полемике с учёными [24:45–24:52]:

“”М. Задорнов: А вот «раз-» — это откуда слово? В. Живов: Э… Ну это… М. Задорнов: Вот, собственно, и всё. <Смех и аплодисменты, заглушившие ответную реплику Живова>

Естественно, сам Задорнов на вопрос об источнике своих идей не смог вразумительно ответить, так что аргумент к тишине, в таком случае, подобало бы применить уже к нему самому.

Другой пример — история с Р. Докинзом, когда молчание и перевод темы ошибочно связали с воображаемым отсутствием у Докинза ответа на заданный ему вопрос.

Попытки мешать ответу

В политических или иных шоу, подразумевающих острую полемику, нередко используется перекрикивание, то есть противнику не дают полноценно ответить. При этом против него могут высказать убедительные на первый взгляд аргументы и сразу же выкрикивать новые или могут по ходу перекрикивания мягко или явно сменить тему. Таким образом демагог избегает необходимости отвечать на контраргументы и выглядеть может при этом победителем. В этом контексте, возможно, имеет смысл упомянуть и интернет-набеги, при которых мнения становятся резко неравнопредставленными, одному человеку может отвечать несколько, могут при этом использовать галоп Гиша, то есть копировать большие куски текста, которые невозможно быстро анализировать. И так как спор не будет продолжаться вечно (и через некоторое время наблюдатели потеряют интерес), а количество аргументов набегающих будет множиться, внешне вполне может казаться, что набегающие приводят некие сильные аргументы, на которые противникам нечего сказать.

Констатация выхода из спора

Констатация выхода из спора (наиболее частая её форма: «Слив засчитан», – или её аналоги) — активный способ закончить спор своим «последним словом». В этом «последнем слове» констатируется реальный или иллюзорный провал противника в споре, выраженный уходом из этого спора. Может подразумеваться при этом, что выход из спора означает сам по себе признание своей неправоты или неспособности оправдать свои слова. В такой постановке это вновь аргумент к тишине: от человека не предвидится аргументации → аргументации у него нет → его позиция объективно беспочвенна или ложна.

Она может быть сказана, по крайней мере, в двух «типовых» ситуациях, между которыми есть важная разница:

• по «объективным» признакам (фактическое оставление центрального тезиса спора без доказательств; применение демагогии как главного средства в споре; отсутствие корректного ответа на контраргументацию против тезиса) человек не справился с защитой заявленной им позиции или не отвечал на ключевые вопросы; в этом случае констатация уместна сама по себе, хотя её форма (язвительная вместо нейтральной) делает эту констатацию заодно и попыткой демонстрации своей победы или «цепляния» ушедшего противника;
• по тем же «объективным» признакам человек не проигрывал спор, но уже устал тратить время и силы (например, потому что разговор искусственно затягивается провокатором) или получил желаемые ответы на вопросы, сделав соответствующие выводы, на что и было нацелено его вступление в разговор; в этом случае констатация выхода является уже в полной мере или во многом (в зависимости от деталей) именно демагогией, средством создать иллюзию провала противника.

Непроверяемая тишина

Как бы между действительной и воображаемой тишиной можно выделить непроверяемую — в этом случае описывается, например, некий диалог, в котором два человека о чём-то спорили, и в конце один из них не смог возразить. Иллюстрацией может служить притча про диалог верующего студента (часто здесь упоминают Эйнштейна) и неверующего профессора, в ходе которого первый якобы загнал второго в ловушку, и тот не сумел ответить. Сейчас уже едва ли можно доказать или опровергнуть, был ли этот диалог, а если был, то не искажено ли что-то.

Другой пример: мистики иногда пересказывают историю С. Грофа, который поспорил с неким академиком и в итоге на аналогию Грофа между мозгом и телевизором академик не смог ответить. Если диалог был, то неизвестно, действительно ли академик не смог ответить или это Гроф так представил ситуацию.

Воображаемая тишина

В третьем случае человек предъявляет некий аргумент и дополняет это тем, что якобы у его противников нет ответа, якобы они молчат. Такой приём использовал креационист И. Рухленко в своей книге «Что ответить дарвинисту». В книге он ссылается на исследование 2013 года, которое, по его словам, «практически безальтеративно указывает только на разумный источник создания генетического кода». Далее, И.Р. пишет:

“”Без всякого сомнения, обнаружение интеллектуального ребуса в генетическом коде является одним из самых крупных открытий последнего времени. Интересно, как повели себя в отношении этого верующие дарвинисты. Они молчат. Как в рот воды набрали. Будто никакого открытия не было. Никто не пытается комментировать, опровергать или хотя бы говорить на эту тему. Как это ни удивительно, но «в Багдаде всё спокойно» (С). В связи с этим возникает ощущение, что «Багдад» уже вообще ничем не проймешь.

«Верующие дарвинисты» настолько сильно «воды в рот набрали», и «не пытались комментировать или хотя бы говорить на эту тему», что вот в этой записи 2013-го же года и этой записи того же временного промежутка это явно «видно» — да так И.Р. «не знал» об этом, что сам же сослался в следующие же три дня на обе эти записи и сам же к ним оставил комментарии в тот же день. Есть и ещё пример полного «молчания» в марте 2013-го года «верующих дарвинистов» в лице, например, знакомого для И. Рухленко Александра Панчина. Что, естественно, не мешает этой книге и дальше циркулировать в интернете в неисправленном виде.